— Вот теперь я успел, — удовлетворенно сказал Тролль. Глеб перекатился и посмотрел назад. Там, возле перевернутого стола распростерся на полу человек. Лица у него не было. Впрочем, не было и головы. Палица, пущенная мощной рукой Тролля, полностью снесла человеку череп. Рядом, в растекающейся луже крови валялся остро отточенный топорик для рубки мяса.
— Хозяин, — кивнул на обезглавленный труп великан. — Был заодно с этими… ждущими… Хотел тебя зарубить. Уже замахнулся. И неслышно так подошел!.. Значит, они тут ждали, пока Епископ в Бога превратится. Видимо, действительно немного осталось… — Тролль содрал с окна занавеску, поднял дубину и стал стирать с нее красные сгустки. — А я сначала и не понял. Привык уже, что маги эти всегда всякую ахинею несут. Внимания не обратил. А когда этот с топором выскочил, тут меня и осенило.
— Ладно, пойдем, — Глеб поднялся на ноги и направился к порогу. — Нечего тут делать. Вдруг поблизости есть еще кто-то из этих ждущих. Было бы глупо погибнуть в двух шагах от цели.
— Одну минуту! Забыли кое-что.
— Что там еще?
— Сейчас, — Тролль закончил вытирать палицу, отбросил перепачканную кровью тряпку и исчез за дверью кухни. Через мгновение он вернулся, держа в левой руке копченый говяжий окорок, размерами едва ли уступающий дубине. — Мы ведь так и не пообедали.
Подступы к замку сплошь заросли крапивой. Тролль шел впереди и, размахивая палицей, косил высокую жгучую траву направо и налево.
— Если он здесь живет, то где тропа, по которой он ходит? — недоумевая, спросил великан.
— Он сильный маг. Может быть, он летает, а может — телепортируется. Что ему дороги?
— Все равно, — пробурчал Тролль, ожесточенно срубая крапиву. — Надо все в порядке держать.
Он взмахнул дубиной еще раз, и перед друзьями возникла каменная стена.
— Пришли, — сказал Глеб и задрал голову.
Серая кладка возносилась высоко вверх. Швы между камнями давно поросли травой, местами из трещин торчали искривленные молодые березки. Цветущий плющ взбирался почти до самой крыши кубического многоэтажного здания и затягивал, оплетал узкие окна, закрытые ржавыми кованными решетками. Словно заводская труба, вонзался в небо цилиндр башни. Снизу казалось, что она медленно падает, клонится к земле — у Глеба закружилась голова, и он опустил глаза.
— Да-а, — протянул Тролль. — Заброшенный замок. Здесь только не хватает красавицы и чудовища.
— А ты чем не чудовище? — сказал Глеб. — Ищи дверь. Она должна быть с этой стороны.
— Ты точно знаешь, что вход здесь?
— Уверен. Со всех других сторон болото.
— Убедил, — сказал Тролль и снова принялся мочалить крапиву, двигаясь вдоль стены.
Прорубив коридор длиной метров в двадцать, товарищи вышли к воротам. Массивные чугунные створки, высотой в три человеческих роста, казалось, намертво заржавели. Глеб провел рукой по искусному орнаменту и сказал:
— Попробуем открыть.
Тролль без особого энтузиазма оглядел прогнившие петли, ковырнул ногой землю и пробурчал:
— Легче стенку продолбить.
— Попробуем. Давай. Навались! — Товарищи взялись за ржавое кольцо, прикрученное к воротам и с силой потянули. Без малейшего скрипа, неожиданно легко и мягко створка отошла, чуть не сбив друзей с ног. Из открывшейся тьмы пахнуло затхлостью.
— А ты говорил, — усмехнувшись, сказал Глеб.
— Ага, — удивленно вымолвил Тролль и осторожно заглянул внутрь, сунув голову во тьму. Глеб представил, что вот сейчас ворота схлопнутся гильотиной, и обезглавленное тело друга выпрямится, упрямо шагнет, покачнется и рухнет в заросли крапивы, брызжа из обрубленного пенька шеи бойкими фонтанчиками крови. Видение было настолько ярким, что он дернул великана за руку, вытаскивая его на свет.
— Чего? — спросил Тролль, высвобождая голову из сумрака.
— Что там?
— Лестница. Темно, ничего больше не разглядел… Слушай, а что мы будем делать, когда увидим его?
— А что делают, когда видят Бога? — невесело ухмыльнулся Глеб и замолчал. Тролль ждал. — Разберемся на месте. Не простираться же ниц… Попробуем убить его и все!
Великан хмыкнул:
— Хороший план.
— Зато простой и ясный… Идем, что ли?
— Идем!
И они шагнули в темноту заброшенного замка.
Отрезая путь к отступлению, за их спинами сама собой захлопнулась дверь. Гулкое эхо взмыло к высокому потолку, и заметалось, забилось там, одинокое и угрожающее. Качнулся под ногами пол.
Друзья вздрогнули, оглянулись.
— Как в кино, — прошептал Тролль.
А по ту сторону стен стала выпрямляться срубленная, утоптанная крапива.
Громко хлопнула входная дверь. Щелкнул замок.
Глеб обернулся.
Из прихожей в комнату вошел…
Волна суеверного ужаса морозом пробежала по спине. Глеб вздрогнул и отступил, поднимая не успевший еще остыть пистолет.
В дверном проеме, замерев, стоял Кортни Лопес — маленький, косолапый, обезьянолицый. Он растерянно оглядывал комнату: незнакомца с пистолетом, разбитый компьютер, горящий монитор, лужу крови на полу, самого себя в ней…
Бог. Бог! Глеб пятился, не сводя с него глаз.
— Brother! — визгливо выкрикнул Лопес и бросился к мертвому телу. — Brother! Brother! — Он тряс труп, выкрикивая словно заклятие это короткое слово. — Brother!
Глеб уперся спиной в стену и медленно прицелился в живого Епископа. Взял Бога на мушку. Рука его тряслась. Он ничего не понимал. Страх сковал его сознание. Лишил разума.